Хорошо, когда улыбаются

Глава 4. Где взять столько бабушек и дедушек?

Сто полезных дел… Миша Гришин в нерешительности разводит руками. А пока он руками разводил, докладчик уже успел поделить в уме полезные дела на ребят и получить четыре и три десятых дела на каждого. Чепуха какая! Разве трудно сделать в день четыре и три десятых полезных дела?

Докладчик ужасно любил делить в уме. Делил всё на всё, что ни увидит, что ни услышит. Вот идёт по улице, видит в огромном доме в окне кот сидит, в другом окне - другой, в третьем - третий. А всего окон в доме (сосчитает) девяносто штук. Вот и начинает котов на окна делить. Получается, что на каждое окно ноль целых три сотых кота приходится. Идёт и думает: одному окну - ус, другому - четверть уха, третьему - ползуба. Смешно! А потом начинает окна на котов делить. Получается на одного кота тридцать окон. Ого! Простор какой! Прыгай, куда хочешь! Лазай себе на здоровье! Тридцать подоконников, тридцать форточек, что хочешь выбирай! Здорово! Миша Гришин гладит макушку:

- Тебе легко сказать четыре и три десятых полезных дела на каждого! Сделать, конечно, легко! А вот где их найти? Ведь полезные дела просто так под ногами не валяются! - и Миша Гришин вздохнул.

И все вздохнули и почему-то посмотрели под ноги. Действительно, полезных дел они там не увидели. Кирпичи вон валяются и больше ничего не валяется. Рядом дом строят, а кирпичи зачем-то на тротуар забрели. Непонятно, зачем. "Где же искать полезные дела? - думают ребята. - И какие они бывают, полезные дела? Конечно, все знают, что бабушек и дедушек через дорогу переводить - это полезные дела. Но где их найдёшь сразу сто бабушек и дедушек, которым надо переходить через дорогу?".

- Хорошо было прежним тимуровцам, которые у Гайдара, - говорит Миша Гришин, - тогда люди без удобств жили. Кому дров напилить-наколоть, кому воды наносить! Красота! Кругом полезные дела! А теперь! Дрова не нужны - газ! И воду не надо носить - водопровод. Безобразие! Никаких полезных дел не осталось.

Серёжка только хотел сказать, что не все ещё живут с удобствами, как увидел старичка, который быстро шёл но направлению к ним. И ребята его увидели. Девчонка с чернильным пятном на кармане вдруг сорвалась с места и побежала к старичку. Она то на одной, то на другой ножке перепрыгивала через кирпичи и вот наконец подбежала.

- Дедушка, вас не надо через дорогу перевести?

Дедушка удивлённо поглядел на девчонку, которая почему-то всё время держалась за свой карман, пожал плечами и отрицательно покачал головой, дескать, нет, не надо его через дорогу переводить. И чего она вздумала его через дорогу переводить? Во-первых, он сам кого хочешь через дорогу переведёт, а во-вторых, тут близко и перехода нет.

Дедушка молодой бодрой походкой приближался к ребятам, глядел на них во все глаза. Шёл-шёл и вдруг споткнулся. Огрызок кирпича попался под ногу. Он ведь всё-таки был старичок и не мог на одной ножке через кирпичи перепрыгивать, как девчонка, которая за карман рукой держалась.

- Эх, строители-работнички, добра сколько перепортили, - заворчал он, вздыхая и нагибаясь. Поднял красный огрызок и швырнул в сторону, чтобы об него больше никто споткнуться не мог.

Подошёл к ребятам, остановился и покашливает, как Хоттабыч, "кхе-кхе-кхе". И бородка у него есть, только покороче Хоттабычевой. Он её пальцами теребит.

- Пионеры, значит?

- Конечно, пионеры.

- Тимуровцы?

Ребята молчат, и старичок думает, что они тимуровцы.

- Та-ак. Стоите и ждёте, не надо ли каких-нибудь бабок и дедов завалящих через дорогу перевести? Мероприятие, значит, у вас такое?

Ребята все молчат.

- Вы бы лучше на перекрёстке стали, там народа больше, скорее план свой выполните. Что молчите, тимуровцы? А?

А что скажешь этому старичку? Он и так всё понимает без слов, этот худой старичок с бородкой, лишь чуть короче Хоттабычевой. Вон какие у него понимающие глаза. Смотрят, будто насквозь всё видят и колют-покалывают ребят.

- Кхе-кхе-кхе… Молчите, значит? Огорчены. Не оправдал я ваших надежд? Бодрый старичок попался, к сожалению, сам дорогу переходит. В плане галочку теперь не поставишь, выполнено, мол, мероприятие.

- А мы без галочек в плане.

- Без галочек? - у старичка растянулись к ушам губы и подобрели глаза, перестали колоть-покалывать ребят.

- А вы не знаете, дедушка, где можно полезные дела найти? Нам очень нужно.

Рот у старичка перестал растягиваться к ушам, глаза опять стали колючими. Он, конечно, сразу понял, что не просто так ребята хотели его через дорогу перевести. Им зачем-то это нужно. Им. А не ему. Может, и действительно галочки они в плане не поставят, но не ему помочь они хотели, а выполнить что-то своё.

- Где добрые дела найти, спрашиваете?

- Да, полезные. Они ведь под ногами не валяются.

Старичок посмотрел под ноги на кирпичи, которые валялись тут и там, и улыбнулся, но не ребятам, а, наверно, мыслям каким-то своим.

- Кхе-кхе-кхе… бывает, что и под ногами валяются. Только ведь их надо уметь видеть.

Ребята тоже посмотрели под ноги, но ничего кроме кирпичей не увидели.

- А как? Вы нас научите, как это уметь видеть.

- Кхе-кхе-кхе, научить видеть? Так ведь для этого только одно и надо.

- А что? Что? Что надо?

Старичок внимательно посмотрел в ребячьи лица, помолчал. Ребята замерли, не шевелятся. Что-то сейчас он им скажет такое особенное!..

А старичок тихо-тихо сказал:

- Надо одно - думать не только о себе, но и о других людях, - и замолчал.

Ребята ждали, что он скажет что-то ещё, особенное, самое-самое главное, а он не говорил. Потом взял и повторил:

- …и о других людях.

- И всё? - удивились ребята.

- Всё.

- И больше ничего? - разочарованно произнесла Галка Палкина.

- Больше ничего.

- Фрр-р-р… - что-то рыкнуло за спинами ребят. Все обернулись. По дороге неслась пожарная машина, сама красная, как огонь, даже больно смотреть. Но неслась она не на пожар. Скорость была, хотя и больше, чем у других машин, но всё-таки не пожарная. Наверно, она просто выехала из депо прогуляться, подышать свежим воздухом, а так как это была не обыкновенная машина, а пожарная, то даже прогуливалась она в быстром темпе. Такой уж у неё был характер.

Когда машина проехала, ребята обернулись к старичку, но… на том месте, где только сейчас он стоял, никого не было. Все завертели головами вправо-влево, туда-сюда - пропал старичок. Правда, хлопнула дверь магазина, расположенного в соседнем доме, но она всё время хлопает, эта дверь. И когда старичок стоял здесь, тоже хлопала.

Может, это был не простой, а волшебный старичок? Может, пока проезжала пожарная машина, он взял и сквозь землю провалился? Все посмотрели на землю, но там даже самой тонкой трещинки и той не было. Одни кирпичи валялись.

По тротуару шла старушка, в очках, которую, наверно, тоже не нужно было через дорогу переводить, потому что, во-первых, поблизости и перехода никакого не было, а во-вторых, шла она уверенным, бодрым шагом. Губы что-то шептали, видно, она мысленно с кем-то спорила, грозила пальцем и поэтому совсем не смотрела под ноги. Вот сейчас споткнётся о кирпич. Галка Палкина подбежала, выхватила его из-под ноги, бросила к дому, который строился. Но вон лежит второй. Его схватил Миша Гришин. Третий - докладчик, который любил делить всё на всё в уме. На остальные кирпичи и их огрызки накинулись остальные ребята. Минута - и тротуар оказался чистым. Ходи, кто хочешь, не споткнёшься, не упадёшь. А кирпичи мирно лежат у строящегося дома.

Старушка остановилась, перестала грозить кому-то пальцем, посмотрела на ребят сквозь очки, потом поверх очков, а потом опять в очки, потом на тротуар, потом на сложенные кирпичи и… заулыбалась, будто увидела перед собой что-то самое дорогое, самое хорошее и доброе, что есть на белом свете. Не найдя что сказать, только руками развела и пошла дальше, но уже больше ни о чём мысленно не спорила и пальцем не грозила. Добрая, наверно, старушка, раз так хорошо улыбается.

Ребята заулыбались тоже. И вдруг, что такое случилось? У всех настроение стало исправляться, будто тоска и унылость поджали хвосты и… уползли в кусты.