Любовь Воронкова

Снег идёт

Окно в речку

Тропка голубой канавкой убегала в овражек и по овражку—к реке. А рядом с овражком падал к реке крутой склон. Снег с него сдуло, и накатанный лёд крепко сверкал под солнцем. Таня засмеялась:

— Шли-шли и на гору пришли!

— На гору пришли, а санок нету! — сказала Алёнка.

— Можно и без санок, — сказала Таня, — можно на соломе.

— А солома где?

— А вон, около сарая!

— А кисель куда?

— На снегу постоит.

Девочки поставили горшок с киселём в снег, а сами подбежали к сенному сараю. Около сарая под большим навесом лежало много соломы, а снаружи — соломенный заслон. Край заслона был приоткрыт. Но только они сунулись туда, как в соломе зашумело, и большой заяц выскочил из-под навеса, шарахнулся и бросился бежать в кусты — весь белый, только на ушах чёрные кончики. Убежал и скрылся. Лишь маленькие круглые следы остались на снегу.

— Ах ты косой! — засмеялась Таня. — Приходил мякину воровать!

— Меня даже лапой ударил, — сказала Алёнка. — Чуть с ног не сшиб — как бросился!

Подруги вытащили по большому снопу соломы и отправились на гору. Золотые соломинки терялись у них по дороге. Притащили снопы на гору, уселись на них и помчались вниз по ледяному бугру. Лучше, чем на салазках: и весело, и не страшно. Внизу въехали в мягкий сугроб.

— Вот как, почти до реки домчались!

— А давай в прорубь посмотрим?

Девочки уселись на корточки около проруби. Прорубь была словно круглое окно в реку. Но ни жуков, ни рыбок не было в тёмной воде, только мелкие волны шли и шли одна за другой.

— А где же рыбы? — удивилась Алёнка. — Помёрзли?

— Не помёрзли, а спят, — сказала Таня. — Дедушка говорил — они стадом стоят на дне и спят. Только жабрами шевелят.

— Ага! Гляди, гляди! — вдруг крикнула Алёнка. — Видела?

— Видела, — ответила Таня. — Как она хвостом-то! Вырь-бырь — и нет её.

— А ты говоришь — спят!

— А может, это налим? Налим зимой не спит. Он спит летом.

— «Летом спит»! Да летом его, сонного, можно сразу схватить!

— А схвати-ка! Он под коряжину забьётся или под камень — вот и схвати!

— Дедушка говорил?

— Конечно.

Подружки ещё посидели, посмотрели сквозь круглое окно в реку. Но больше ничего не увидели. А потом взяли свои снопы и пошли обратно. Ох и круто же подниматься!