ХИМИКИ ШУТЯТ

Валентность - это способность присоединять то чего у тебя нет, но что ты очень хочешь.

Соль плюс сода, плюс настойка йода, плюс борная кислота равняется минеральная вода!
Это рецепт большинства "минеральных вод", которые продаются в магазинах.

Автор третьего начала термодинамики Вальтер Нернст в часы досуга разводил карпов. Однажды кто-то глубокомысленно заметил:
— Странный выбор. Кур разводить и то интересней.
Нернст невозмутимо ответил:
— Я развожу таких животных, которые находятся в термодинамическом равновесии с окружающей средой. Разводить теплокровных — это значит обогревать на свои деньги мировое пространство.

Выдающийся немецкий химик Эмиль Фишер гулял по парку. К нему подошел не очень известный писатель Зудерман и не без ехидства сказал:
- Я счастлив лично поблагодарить вас за то, что вы изобрели чудесный снотворный препарат. Очень эффективное средство. Причем мне даже не надо его употреблять. Достаточно того, что он лежит на моем ночном столике.
- Поразительное стечение обстоятельств, - ответил химик. - А когда мне бывает тяжело заснуть, я обращаюсь к одному из ваших романов. Причем действуют все они превосходно: их не надо даже читать, достаточно, чтобы они лежали на ночном столике.

Маленький химико-этимологический словарь
Галоген — носитель французской наследственности.
Гидролиз — пьющий только воду.
Крахмал — небольшая неприятность.
Подонок — осадок (XVIII в.); распущенный подонок - растворенный осадок.
Полимер — измеряющий сельхозугодия.
Рентген — ген, взятый напрокат.
Самарий — оперный солист.
Токсин — отравленный чужестранец.
Хлорофилл — увлеченный химией хлора.
Экстракт — давно покинутая дорога.
Экстрактор — списанная сельхозмашина.

Старые химики не умирают, они просто перестают реагировать.
Старые химики не умирают, они просто достигают равновесия.
Последние слова химика: «Почему нет этикетки на этой бутылке?»

Лизе Майтнер была в семье третьим ребенком, Мария Кюри — шестым, Иван Алексеевич Каблуков — восьмым, а Дмитрий Иванович Менделеев — семнадцатым. Каким бы выдающимся химиком был бы, скажем, двадцать второй ребенок!

На экзамене академик Иван Алексеевич Каблуков просит студента рассказать, как в лаборатории получают водород. «Из ртути», — отвечает тот. «Как это "из ртути"?! Обычно говорят "из цинка", а вот из ртути — это что-то оригинальное. Напишите-ка реакцию». Студент пишет:
Hg = Н + g
И говорит: «Ртуть нагревают; она разлагается на Н и g. Н — водород, он легкий и поэтому улетает, а g — ускорение силы тяжести, тяжелое, остается». «За такой ответ надо ставить "пятерку", — говорит Каблуков. — Давайте зачетку. Только "пятерку" я сначала тоже подогрею. "Три" улетает, а "два" остается».

Долгие годы практикумом по органической химии в МГУ ведал Юрий Константинович Юрьев — строгий педант, которого студенты очень боялись. Один из них только что подготовил все для проведения синтеза — осталось лишь открыть водопроводный кран, чтобы пустить воду в холодильник. Но, видно, открыл слишком сильно — трубку сорвало и из нее полилась вода. А тут, как на грех, входит Юрий Константинович. Бедный студент с перепугу вместо того, чтобы перекрыть кран, сунул трубку в рот и стал судорожно глотать воду.

А. П. Бородин своей основной профессией считал химию, но, как композитор, он оставил в истории культуры больший след. Бородин-композитор имел привычку писать ноты своих музыкальных произведений карандашом. Но карандашные записи недолговечны. Чтобы сохранить их, Бородин-химик покрывал рукопись раствором желатина или яичным белком. Химия помогала музыке!

В Научно-исследовательском институте по удобрениям и инсектофунгицидам (НИИУИФ) работал в свое время некто Юзько. Он писал жалобы и вносил, причем на самый верх, невероятные предложения. Институт много занимался вопросами промышленного получения фосфорных удобрений, которые производят, как известно из фосфоритов или апатита. Юзько предложил «гениальное» решение вовсе не производить фосфатные удобрения на заводах, а вносить в почву непосредственно добытые фосфориты и затем поливать поля сульфатной кислотой!

На лекции по военному делу полковник рассказывает о составе раствора для дезактивации боевой техники, в который входит антикоррозионная добавка, моноэтаноламин. В конце лекции полковник предлагает задавать вопросы. Один студент, прикинувшись простачком, спрашивает:
— Товарищ полковник, а что такое моноэтаноламин?
— Моно, ди, три — это один, два, три. Бывает метано, этано, пропано. А вот что такое ламин, сказать затрудняюсь.

Только химик:
- может прямо спросить у повара: «Какая степень разведения солянки сегодня?»;
- находит в словах песни «Я тучи разведу руками» что-то свое;
- рассматривает образование румяной корочки на пирожке как процесс карамелизации углеводов;
- спокойно пьет кефир и не пьянеет, потому что хроматографическими методами спирта в кефире не обнаружено;
- каждый раз убеждается, что свободные радикалы в политике также негативно действуют на человеческий организм, как и в химии;
- знает, запрещена ли рекомбинация этих радикалов по спину в политике;
- знает, что значит фраза «допустим, имеется пара радикалов, которая возникает в следствие фотолиза, радиолиза или просто в результате встречи»;
- не ищет тяжелую воду в чайнике;
- мог додуматься до фразы «со всеми вытекающими последствиями»;
- мечтает о распаде и разложении в обществе проб.

При переводе с украинского на русский фразы "травлення кремнію" (травление кремния) программа-переводчик выдала "пищеварение кремния".

Чтобы узнать, посолен ли борщ, достаточно опустить в него два электрода, и пустить по ним ток. Если появится запах хлора - значит, борщ уже посолен.

Сдача кандидатского минимума по физической химии.
Профессор:
- Попробую задать вам вопрос полегче... Какой нейтральный рН?
Аспирант:
- 5.5!
Немая сцена...
(Это из серии: к чему ведет просмотр телевизора, в частности - рекламы).

Одна тысячная моля - это, как известно, миллимоль. Пошли дальше:
10^-6 моля - микромоль;
10^-9 моля - наномоль;
10^-12 моля - пикомоль;
10^-15 моля - фемтомоль;
10^-18 моля - аттомоль;
10^-21 моля - зептомоль;
10^-24 моля - куакомоль.
Стоп, стоп… Ведь 1 куакомоль составляет 0,6 молекулы… Дальше некуда.

Не все золото, что не реагирует.

В 50-х годах лекции по высшей математике студентам химфака МГУ читал профессор механико-математического факультета Тумаркин. Лектор внятно и размеренно излагал предмет, прохаживаясь за кафедрой вдоль доски. Вдруг передняя стенка кафедры почему-то вывалилась и плашмя, с громким сухим хлопком, упала на пол. Реакция лектора оказалась совершенно неожиданной: он застыл, подняв ногу стал вопросительно смотреть на аудиторию.
Выяснилось, что несколько лет назад студенты-химики над ним подшутили, рассыпав вдоль доски влажный йодистый азот, который, высохнув, с громким хлопком взрывается от малейшего прикосновения.

Профессор объясняет нынешнему молодому поколению химиков разницу между ионной и ковалентной связью: ионная связь - это высшая степень индивидуализма, а ковалентная связь - это когда приватизированные электроны становятся коллективизированными.

Однажды профессору МГУ Андрею Владимировичу Фросту предложили составить поквартальный план работы его лаборатории на будущий год. Фрост представил на рассмотрение начальства такой план:

Первый квартал - закрыть первое начало термодинамики.
Второй квартал - закрыть второе начало термодинамики.
Третий квартал - закрыть третье начало термодинамики.
Четвертый квартал - открыть четвертое начало термодинамики.

Больше к нему с подобными глупостями не приставали.

Во многих лабораториях раньше не было приспособлений, защищающих от взрыва. Не было их и в лаборатории Шарля Адольфа Вюрца (1817-1884) в Медицинской школе в Париже. Как-то один из друзей Вюрца встретил его, прогуливающегося с озабоченным видом на площади перед лабораторией. На вопрос, что он тут делает, Вюрц ответил:
— Я ожидаю результата опыта.

Профессор Московского университета А. В. Раковский экзаменует студента. И все бы хорошо, но вот на один вопрос тот не ответил.
- Придется ставить вам четверку, - говорит профессор.
- Ну что вы, Адам Владиславович, я ведь только на один вопрос не ответил! - канючит студент.
Раковский возражает:
- А вот, если вы, молодой человек, входите в трамвай, и у вас всего 7 копеек, кондукторша даст вам билет за 8?
- Ну если, конечно, она не сволочь, то даст.
- Да? Ладно! Ставлю вам пятерку за находчивость.

Один химик очень хотел стать членом академии наук. Его заслуги к моменту выборов были еще довольно скромными. Но отец нашего героя был весьма влиятельным человеком и имел друзей среди академиков. К тому же сам кандидат проявил себя в качестве крупного денежного воротилы, нужного властям. Посему власти при выборах в академию выделили дополнительное (так сказать, целевое) место, и, как почти всегда бывает в таких случаях, большинство голосов было обеспечено. Дело было в 1768 году во Франции, а избирали в академию Антуана Лорана Лавуазье.

Выдающийся немецкий химик Адольф Байер, читая лекцию о крахмале, дошел до вопроса о его гидролизе под действием ферментов.
- Такой фермент есть в слюне, - сказал профессор. - Если несколько минут пожевать рисовую кашу, в ней можно обнаружить глюкозу, которая образуется при гидролизе крахмала. Сейчас вы сами сможете убедиться. Наш лаборант господин Бернард, я думаю, не откажет в любезности и покажет нам это.
Байер достал из-под стола фарфоровое блюдо с самой настоящей рисовой кашей и протянул его подошедшему Бернарду.
- Сейчас господин Бернард хорошенько прожует кашу, а мы потом убедимся, что в ней содержится глюкоза.

Руководство для исследователя
1. Если вы не знаете, что именно вы делаете, делайте это аккуратно.
2. Накопленный опыт прямо связан с количеством угробленного и порушенного материала.
3. Прошлый опыт всегда правилен и не должен искажаться фактами настоящего.
4. Если есть сомнение, замените его прочным убеждением.
5. Не верьте в чудеса — прямо полагайтесь на них.
6. Работа группой жизненно важна — она позволяет вам упрекать кого-нибудь другого.
7. Записывание полученных данных весьма существенно, оно показывает, что вы все-таки что-то делали.
8. Что бы не произошло, всегда найдется кто-то, кто посчитает, что это имело место в соответствии с его любимой теорией.
9. Величина, к которой, по экспериментальным результатам, что-то добавляют, что-то из нее вычитают, которую умножают и делят, чтобы получить правильный ответ, называется константой.
10. Вероятность того, что событие происходит, обратно пропорционально его желательности.
11. Эксперименты должны быть воспроизводимы: они должны не получаться всегда в одних и тех же условиях.
12. Если эксперимент получается, следует провести заведомо неправильный опыт.
13. Эксперимент можно считать удачным, если пришлось отбросить не более половины полученных данных.
14. Стремясь к аккуратности, сначала проведите кривую, потом наносите экспериментальные данные.
15. Если эксперимент совсем уж не удался, его всегда можно использовать как отрицательный пример.
16. Помните, что выполнение любого научного задания включает шесть стадий:
1) энтузиазм; 2) разочарование; 3) паника; 4) поиск виноватого; 5) наказание невиновного и 6) похвала и почести тем, кто в работе не участвовал.

Элементарная история
Дело было не то в Европий, не то в Америций, а возможно, в Индий. Собрались мы с Берклием и Бором на его фермий. Сидели икалий. Вот Бор нам и скандий:" Чего без кислорода сидеть, и так сера на душе. Давай по рубидию скинемся". Ну, мы все рады - какой технеций! Одно слово - титан мысли.
И тут Берклий нам скандий: "Я - то с Галлий, значит, неодим". А Бор ему: "Раз не одим, давай два рубидия", - и нам подмарганец. Берклий жмется:" У меня одна медь астат, аргентум весь кончился...". И тут я, как самый актиний, у него иттербий: "Платина, - говорю, - и все тут!". А Берклий: "Что я, гольмий должен с фермия уходить?" С большим трудом палладий. "А кому бежать? - кричит Берклий. - Я - то совсем хром...". Тогда Бор сбериллий рубидии, сунул себе под мышьяк и побежал. А Берклий радон как торий. Сидим мы, кюрий, ждем Бора. Вдруг слышим:" Аурум, аурум!". Я говорю:" Никак Бор?". А Берклий:" Нет, неон". Гадолиний мы, гадолиний, кто бы это был. Берклий тем временем в углу с Галлий, рука на таллий, что - то ей про Франций залитий, старый плутоний, а она ему на шею висмут. Вдруг слышим опять: "Аурум, аурум!".
Выходим мы, смотрим - бежит Бор, а за ним соседский кобальт Аргон, и гафний, гафний на него. Догнал он Бора и как уксус его за мышьяк, где наши рубидии лежали. Наш Бор парень железо, не уступает: "Сурьма, кричит, свинец, празеодим проклятый!". А тот знай его тербий. Тут Бор совсем лютеций стал. Руками машет, орет: "Кто мне рубашку лантан будет?". Смотрим - а наши рубидии уже у кобальта во ртути. Я к нему:" Аргончик, - говорю, - скажи гафний, ну скажи!". А он только сквозь зубы цезий: р-р-р...
И тут Берклий станум на колени, подполз к Аргону да как заорет: "Гафний!!!". Ну и цирконий - Аргон наши рубидии проглотил и бегом с фермий. Мы к Бору: "Полоний на место наши рубидии". А он: "Что я вам, родий их, что ли?"
Плюмбум мы на него и ушли. Чтобы мы еще когда натрий соображали - ни - никель.