Советские диафильмы онлайн
Петр Ершов
Конёк-горбунок
Год выпуска: 1966
Автор: Ершов П.
Художник: Бордзиловский В.
Редактор: Т. Семибратова
Художественный редактор: А. Морозов
Количество кадров: 176
Автор: Ершов П.
Художник: Бордзиловский В.
Редактор: Т. Семибратова
Художественный редактор: А. Морозов
Количество кадров: 176
Текст диафильма по кадрам:
- По сказке П. Ершова
Конёк-горбунок
Диафильм в 4 частях - Сценарий и обработка Корнея Чуковского
Художник В. Бордзиловский
Часть 1 - За горами, за лесами,
За широкими морями,
Не на небе — на земле
Жил старик в одном селе. - У крестьянина три сына:
Старший умный был детина,
Средний сын и так и сяк,
Младший вовсе был дурак. - Братья сеяли пшеницу
Да возили в град-столицу...
И с набитою сумой
Возвращалися домой. - В долгом времени аль вскоре
Приключилося им горе:
Кто-то в поле стал ходить
И пшеницу шевелить. - Мужички такой печали
Отродяся не видали;
Наконец себе смекнули,
Чтоб стоять на карауле,
Хлеб ночами поберечь,
Злого вора подстеречь. - Вот, как стало лишь смеркаться,
Начал старший брат сбираться,
Вынул вилы и топор
И отправился в дозор. - Ночь ненастная настала,
На него боязнь напала,
И со страхов наш мужик
Закопался под сенник. - Стало сызнова смеркаться;
Средний брат пошёл сбираться:
Взял и вилы и топор
И отправился в дозор. - Ночь холодная настала,
Дрожь на малого напала,
Зубы начали плясать;
Он ударился бежать. —
И всю ночь ходил дозором
У соседки под забором. - Стало в третий раз смеркаться,
Надо младшему сбираться;
Он и усом не ведёт,
На печи в углу поёт...
Братья ну ему пенять,
Стали в поле погонять. - Ночь настала, месяц всходит,
Поле всё Иван обходит,
Озираючись кругом,
И садится под кустом.
Звёзды на небе считает
Да краюшку уплетает. - Вдруг о полночь конь заржал...
Караульщик наш привстал,
Посмотрел под рукавицу
И увидел кобылицу. - Кобылица та была
Вся, как зимний снег, бела,
Грива - в землю, золотая,
В мелки кольца завитая... - - «Эхе-хе! так вот какой
Наш воришко!.. Но, постой...
К кобылице подбегает,
За волнистый хвост хватает
И садится на хребёт —
Только задом наперёд. - Кобылица молодая,
Очью бешено сверкая,
Мчится скоком по горам,
Ходит дыбом по лесам...
Хочет силой аль обманом,
Лишь бы справиться с Иваном. - Наконец она устала.
- «Ну, Иван, — ему сказала, —
Коль умел ты усидеть,
Так тебе мной и владеть...
По исходе же трёх дней
Двух рожу тебе коней,
Да ещё рожу конька
Ростом только в три вершка...
Двух коней, коль хошь, продай,
Но конька не отдавай...
На земле и под землёй
Он товарищ будет твой... - - Ладно, — думает Иван
И в пастуший балаган
Кобылицу загоняет,
Дверь рогожей закрывает.
И, лишь только рассвело,
Отправляется в село, - Вот он всходит на крыльцо,
Вот хватает за кольцо,
Что есть силы в дверь стучится,
Чуть что кровля не валится. - Братья двери отворили,
Дурака в избу пустили...
А Иван наш, не снимая
Ни лаптей, ни малахая,
Отправляется на печь
И ведёт оттуда речь. - - Всю я ноченьку не спал,
Звёзды на небе считал.
Вдруг приходит дьявол сам,
С бородою и с усам,
Вот и стал тот чёрт скакать
И зерно хвостом сбивать... - Братья, сколько ни серчали,
Не смогли — захохотали...
Сам старик не мог сдержаться,
Чтоб до слёз не посмеяться... - Много ль времени аль мало
С этой ночи пробежало —
Я про это ничего
Не слыхал ни от кого.
Ну, да что нам в том за дело,
Год ли, два ли пролетело —
Ведь за ними не бежать...
Станем сказку продолжать. - Ну-с, так вот что! Раз Данило
(В праздник, помнится, то было),
Натянувшись зельно пьян,
Затащился в балаган. - Что ж он видит? — Прекрасивых
Двух коней золотогривых
Да игрушечку-конька
Ростом только в три вершка,
На спине с двумя горбами
Да с аршинными ушами. - Вот Данило в дом бежит
И Гавриле говорит:
- Посмотри, каких красивых
Двух коней золотогривых
Наш дурак себе достал:
Ты и слыхом не слыхал. - Кони ржали и храпели,
Очи яхонтом горели,
В мелки кольца завитой,
Хвост струился золотой,
И алмазные копыты
Крупным жемчугом обиты. - - Ну, Гаврило, в ту седмицу
Отведём-ка их в столицу;
Там боярам продадим,
Деньги ровно поделим. - И на первую седмицу
Братья едут в град-столицу.
Взяли двух коней тайком
И отправились тишком. - Вечер к ночи пробирался,
На ночлег Иван собрался,
Вдоль по улице идёт,
Ест краюшку да поёт.
И с прискочкой, словно пан,
Боком входит в балаган. - Всё по-прежнему стояло,
Но коней как не бывало.
Лишь игрушка-горбунок
У его вертелся ног.
Как завоет тут Иван,
Опершись о балаган;
- Я ль вас, други, не ласкал,
Да какой вас чёрт украл? - Тут конёк ему заржал:
- Не тужи, Иван, — сказал, —
На меня скорей садись,
Только знай себе держись,
Как пущусь да побегу,
Так и беса настигу. - Горбунок-конёк встряхнулся,
Встал на лапки, встрепенулся,
Хлопнул гривкой, захрапел
И стрелою полетел.
И в два мига, коль не в миг,
Наш Иван воров настиг. - Братья то есть испугались,
Зачесались и замялись.
А Иван им стал кричать:
- Стыдно, братья, воровать!
Хоть Ивана вы умнее,
Да Иван-то вас честнее! - Дорогой наш брат Иваша,
Что переться — дело наше!
Но возьми же ты в расчёт
Некорыстный наш живот.
Сколь пшеницы мы ни сеем,
Чуть насущный хлеб имеем.
Вот в такой большой печали
Мы с Гаврилой толковали...
Так и этак мы вершили,
Наконец вот так решили:
Чтоб продать твоих коньков,
Хоть за тысячу рублёв. - - Ну, коль этак, так ступайте, —
Говорит Иван, — продайте
Златогривых два коня,
Да возьмите ж и меня. - Стало на небе темнеть,
Воздух начал холодеть.
Вот, чтоб им не заблудиться,
Решено остановиться.
Под навесами ветвей
Привязали всех коней,
Принесли с съестным лукошко,
Опохмелились немножко. - Тут Данило вдруг приметил,
Что огонь вдали засветил.
- Видишь, эвон!.. Так и есть!..
Вот бы курево развесть!
Чудо было б!.. А послушай,
Побегай-ка, брат Ванюша! - Конец 1-й части
Д-70-66 - По сказке П. Ершова
Конёк-горбунок
Часть 2 - Огонёк горит светлее,
Горбунок бежит скорее.
Вот уж он перед огнём.
Светит поле словно днём;
Чудный свет кругом струится,
Но не греет, не дымится. - - Вот уж есть чему дивиться!
Тут лежит перо Жар-птицы,
Но для счастья своего
Не бери себе его.
Много, много непокою
Принесёт оно с собою. - - Говори ты! Как не так! —
Про себя ворчит дурак.
И, подняв перо Жар-птицы,
Завернул его в тряпицы,
Тряпки в шапку положил
И конька поворотил. - Вот он к братьям приезжает
И на спрос их отвечает:
- Как туда я доскакал,
Пень горелый увидал.
Раздувал его я с час —
Нет ведь, чёрт возьми, угас! - Братья целу ночь не спали,
Над Иваном хохотали.
А Иван под воз присел,
Вплоть до утра прохрапел. - Тут коней они впрягали
И в столицу приезжали,
Становились в конный ряд,
Супротив больших палат. - В той столице был обычай:
Коль не скажет городничий —
Ничего не покупать,
Ничего не продавать.
Вот обедня наступает,
Городничий выезжает. - Гости лавки отпирают,
Люд крещёный закликают:
- Эй, честные господа,
К нам пожалуйте сюда!
Как у нас ли тары-бары,
Всяки разные товары! - Между тем градской отряд
Приезжает в конный ряд,
Смотрит — давка от народу,
Нет ни выходу ни входу. - - Эй! Вы, черти босоноги!
Прочь с дороги! Прочь с дороги!
Закричали усачи
И ударили в бичи.
Тут народ зашевелился,
Шапки снял и расступился. - Пред глазами конный ряд,
Два коня в ряду стоят,
Молодые, вороные,
Вьются гривы золотые,
В мелки кольца завитой
Хвост струится золотой... - Городничий между тем
Наказал престрого всем,
Чтоб коней не покупали,
Не зевали, не кричали,
Что он едет ко двору
Доложить о всём царю. - Царь не мог тут усидеть.
- Надо коней поглядеть, —
Говорит он. — Да не худо
И завесть такое чудо. - Царь умылся, нарядился
И на рынок покатился... - Глаз своих с коней не сводит,
Справа, слева к ним заходит...
- Кто хозяин? - Тут Иван,
Руки в боки, словно пан,
Из-за братьев выступает
И, надувшись, отвечает:
- Эта пара, царь, моя,
И хозяин — тоже я. - - Ну, я пару покупаю!
Продаёшь ты? — Нет, меняю.
- Что в промен берешь добра?
- Два-пять шапок серебра,
То есть, это будет десять. -
Царь тотчас велел отвесить. - Повели коней в конюшни
Десять конюхов седых... - Но дорогой, как на смех,
Кони с ног их сбили всех,
Все уздечки разорвали
И к Ивану прибежали. - Царь отправился назад,
Говорит ему: - Ну, брат,
Пара нашим не даётся:
Делать нечего, придётся
Во дворце тебе служить.
Будешь в золоте ходить. - - Чудно дело! Так и быть,
Стану, царь, тебе служить.
Только, чур, со мной не драться
И давать мне высыпаться. - И пошёл вдоль по столице,
Сам махая рукавицей...
И под песню дурака
Кони пляшут трепака.
А конёк его горбатко
Так и ломится вприсядку. - Наш удалый молодец
Затесался во дворец,
При конюшне царской служит
И нисколько не потужит.
Ест он сладко, спит он столько,
Что раздолье, да и только! - Вот неделей через пять
Начал спальник примечать,
Что Иван коней не холит,
И не чистит, и не школит,
Но при всём том два коня
Словно лишь из-под гребня. - Чисто-начисто обмыты,
Гривы в косы перевиты,
Чёлки собраны в пучок,
Шерсть — ну, лоснится, как шёлк!
- Что за притча тут такая? —
Спальник думает вздыхая. - В тот же вечер этот спальник,
Прежний конюших начальник,
В стойлы спрятался тайком
И обсыпался овсом.
Он ни жив ни мёртв лежит,
Сам всё в дырочку глядит,
Ждёт Ивана... - Чу! В сам-деле,
Двери глухо заскрипели,
Кони топнули, и вот
Входит старый коновод. - Дверь задвижкой запирает,
Шапку бережно скидает,
На окно её кладёт
И из шапки той берёт
В три завёрнутый тряпицы
Царский клад — перо Жар-птицы. - Свет такой тут заблистал,
Что чуть спальник не вскричал:
- Ладно, завтра ж царь узнает,
Что твой глупый ум скрывает.
Подожди лишь только дня,
Будешь помнить ты меня! - А Иван, совсем не зная,
Что ему беда такая
Угрожает, всё плетёт
Гривы в косы да поёт. - Тут Иван перо Жар-птицы
Завернул опять в тряпицы,
Шапку под ухо — и лёг
У коней близ задних ног. - Только начало зориться,
Спальник начал шевелиться.
Он тихонько вниз слезает
И к Ивану подползает,
Пальцы в шапку запустил,
Хвать перо — и след простыл. - Царь лишь только пробудился,
Спальник наш к нему явился:
- Наш Иван, то всякий знает,
От тебя, отец скрывает,
Но не злато, не сребро —
Жароптицево перо... - - Да и самую Жар-птицу
Во твою, отец, светлицу,
Если б вздумал приказать,
Похваляется достать.
И доносчик с этим словом,
Скрючась обручем таловым,
Ко кровати подошёл,
Подал клад — и снова в пол. - Царь смотрел и дивовался,
Гладил бороду, смеялся...
И вскричал (от нетерпенья),
Подтвердив своё веленье
Быстрым взмахом кулака!
- Гей, позвать мне дурака! - И посыльные дворяна
Побежали по Ивана:
- Царь изволил приказать
Нам тебя к нему позвать.
- Царь?.. Ну ладно! Вот сряжуся
И тотчас к нему явлюся. - Вот Иван к царю явился,
Поклонился, подбодрился,
Крякнул дважды и спросил:
- А пошто меня будил? - Царь, прищурясь глазом левым,
Закричал к нему со гневом:
- В силу коего указа
Скрыл от нашего ты глаза
Наше царское добро —
Жароптицево перо? - - Нет пера! Да, слышь, откуда
Мне достать такое чудо?
Царь с кровати тут вскочил
И ларец с пером открыл.
- Это что? А? - Тут Иван
Задрожал, как лист в буран. - - Отпусти вину Ивану,
Я вперёд уж врать не стану. -
И, закутавшись в полу,
Растянулся на полу.
- Ну, для первого случаю
Я вину тебе прощаю, —
Закричал царь. - — Но смотри,
Если ты недели в три
Не достанешь мне Жар-птицу
В нашу царскую светлицу,
Посажу тебя я на кол.
Вон, холоп! - Иван заплакал. - Конец 2-й части
Д-71-66 - По сказке П. Ершова
Конёк-горбунок
Часть 3 - - Что, Иванушка, не весел?
Что головушку повесил? —
Говорит ему конёк,
У его вертяся ног.
- Не утайся предо мною,
Всё скажи, что за душою. - - Царь велит достать Жар-птицу
В государскую светлицу.
Что мне делать, горбунок? -
Говорит ему конек:
- Велика беда, не спорю,
Но могу помочь я горю. - - И сказать тебе по дружбе,
Это — службишка, не служба;
Служба всё, брат, впереди.
Ты к царю теперь поди
И скажи ему открыто:
"Надо, царь, мне два корыта
Белоярова пшена
Да заморского вина". - На другой день, утром рано,
Разбудил конёк Ивана.
Вот Иванушка поднялся,
В путь-дорожку собирался,
Взял корыта, и пшено,
И заморское вино. - Едут долго, в день осьмой
Приезжают в лес густой.
Тут сказал конёк Ивану:
- Ты увидишь здесь поляну:
Вот сюда-то до зарницы
Прилетают жары-птицы. - Что за поле! Зелень тут,
Словно камень-изумруд;
Посреди же той поляны,
Словно облачные станы,
Возвышается гора
Вся из чистого сребра. - - Скоро ночь, Иван, начнётся,
И тебе стеречь придётся.
Ну, в корыто лей вино
И с вином мешай пшено.
А чтоб быть тебе закрыту,
Ты к другому сядь корыту. - Вот полночною порой
Свет разлился над горой, —
Будто полдни наступают,
Жары-птицы налетают;
Стали бегать и кричать,
И пшено с вином клевать. - Наш Иван, кряхтя с надсады,
Вылез кой-как из засады,
Ко пшену с вином подполз -
Хвать одну из птиц за хвост.
- Ой, Конёчек-горбуночек!
Прибегай скорей, дружочек! - Горбунок тотчас явился.
- Ай, хозяин, отличился! —
Говорит ему конёк. —
Ну, скорей её в мешок!
Да завязывай тужее,
А мешок привесь на шею. - Вот приехали в столицу.
- Что, достал ли ты Жар-птицу? —
Царь Ивану говорит,
Сам на спальника глядит.
- Разумеется, достал, —
Наш Иван царю сказал. - Вот Иван мешок на стол:
- Ну-ка, бабушка, пошёл! -
Свет такой тут вдруг разлился,
Что весь двор рукой закрылся.
Царь кричит на весь базар:
- Ахти, батюшки, пожар! - - Вот люблю дружка Ванюшу!
Взвеселил мою ты душу,
И на радости такой
Будь же царский стремянной! - Это видя, хитрый спальник,
Прежний конюших начальник,
Говорит себе под нос:
- Нет, постой, молокосос!
Я те снова подведу,
Мой дружочек, под беду! - Через три потом недели
Вечерком одним сидели
В царской кухне повара
И служители двора.
- Эх! — один слуга сказал, —
Как севодни я достал
От соседа чудо-книжку!
В ней страниц не так чтоб слишком,
Да и сказок только пять,
А уж сказки — вам сказать!..
В пятой сказке говорится...
О прекрасной царь-девице. -
И слуга, усевшись важно,
Стал рассказывать протяжно: - - У далёких немских стран
Есть, ребята, окиян.
От гостей же слух идёт,
Что девица там живёт,
Но девица не простая,
Дочь, вишь, месяцу родная, - Спальник тут с полатей скок —
И со всех что было ног
Во дворец к царю пустился
И как раз к нему явился.
- Не вели меня казнить,
Прикажи мне говорить! — - Вот твой царский стремянной
Поклялся твоей брадой,
Что он знает эту птицу —
Так он назвал царь-девицу —
И её, изволишь знать,
Похваляется достать. - Царь посыльным закричал
(Спальник тут за печку стал),
А посыльные дворяна
Побежали по Ивана;
В крепком сне его нашли
И в рубашке привели. - Закричал царь: — Ну смотри,
Если ты недели в три
Не достанешь царь-девицу
Посажу тебя я на кол.
- Вон, холоп! - Иван заплакал. - - Что, Иванушка, не весел?
Что головушку повесил? —
Говорит ему конёк.
- Аль, мой милый, занемог? - - Царь велит в свою светлицу
Мне достать, слышь, царь-девицу.
Что мне делать, горбунок? -
Говорит ему конёк:
- Велика беда, не спорю;
Но могу помочь я горю. - И, сказать тебе по дружбе,
Это службишка, не служба;
Служба всё, брат, впереди!
Ты к царю теперь поди
И скажи: - Ведь для поимки
Надо, царь, мне две ширинки,
Шитый золотом шатёр
Да обеденный прибор. - На другой день, утром рано,
Разбудил конёк Ивана.
Вот Иванушка поднялся,
В путь-дорожку собирался,
Взял ширинки и шатёр
Да обеденный прибор. - Едут долго, в день осьмой
Приезжают в лес густой.
Тут сказал конёк Ивану:
- Вот дорога к окияну,
И на нём-то круглый год
Та красавица живёт. - И, окончив речь к Ивану,
Выбегает к окияну,
На котором белый вал
Одинёшенек гулял. - Тут Иван с конька слезает,
А конёк ему вещает:
- Ну, раскидывай шатёр,
На ширинку ставь прибор,
Сам ложися за шатром
Да смекай себе умом. - На другой день поутру,
К златошвейному шатру
Царь-девица подплывает. - Шлюпку на берег бросает,
Входит с гуслями в шатёр
И садится за прибор... - Тут в шатёр Иван вбегает,
Косу длинную хватает...
- Ой, беги, конёк, беги!
Горбунок мой, помоги! -
Вмиг конёк к нему явился.
- Ай, хозяин, отличился! - Вот столицы достигает.
Царь к царевне выбегает,
За белы руки берёт,
Во дворец ее ведёт
В глазки с нежностью глядит,
Сладки речи говорит... - - Завтра ж утром, светик мой,
Обвенчаемся с тобой
И начнём жить припевая. -
А царевна молодая,
Ничего не говоря,
Отвернулась от царя. - - О, судьба моя плачевна! -
Говорит ему царевна. -
- Если хочешь взять меня,
То доставь ты мне в три дня
Перстень мой из окияна. - - Гей! Позвать ко мне Ивана! —
Царь сказал ему: - Иван!
Поезжай на окиян,
В окияне том хранится
Перстень, слышь ты, царь-девицы.
Коль достанешь ты его,
Задарю тебя всего. - Тут Иван хотел идти.
- Эй, послушай! По пути, —
Говорит ему царица, —
Заезжай ты поклониться
В изумрудный терем мой,
Да скажи моей родной. - - Что, Иванушка, не весел?
Что головушку повесил? —
Говорит ему конёк. - - Помоги мне, горбунок!
Видишь, вздумал царь жениться,
Знашь, на тоненькой царице.
Так и шлёт на окиян, —
Говорит коньку Иван. - Тут конёк: - Сказать по дружбе,
Это службишка, не служба,
Служба всё, брат, впереди!
Ты теперя спать поди,
А назавтра, утром рано,
Мы поедем к окияну. - На другой день наш Иван,
Взяв три луковки в карман,
Потеплее приоделся,
На коньке своём уселся
И поехал в дальний путь...
Дайте, братцы, отдохнуть! - Конец 3-й части
Д-72-66 - По сказке П. Ершова
Конёк-горбунок
Часть 4 - Ну-с, так едет наш Иван
За кольцом на окиян.
Горбунок летит, как ветер,
И в почин на первый вечер
Вёрст сто тысяч отмахал
И нигде не отдыхал. - Вот въезжают на поляну
Прямо к морю-окияну;
Поперёк его лежит
Чудо-юдо рыба-кит. - Все бока его изрыты,
Частоколы в рёбра вбиты,
На хвосте сыр-бор шумит,
На спине село стоит,
Мужички на губе пашут,
Между глаз мальчишки пляшут. - Чудо-юдо рыба-кит
Так проезжим говорит:
- Путь-дорога, господа!
Вы откуда, и куда? —
Говорит киту конёк:
- К солнцу прямо на восток. - - Так нельзя ль, отцы родные,
Вам у солнышка спросить:
Долго ль мне в опале быть
И за кои прегрешенья
Я терплю беды-лишенья? - - Ладно, ладно, рыба-кит! —
Наш Иван ему кричит... - Говорит коньку Иван
Средь лазоревых полян:
- Посмотри-ка, горбунок,
Видишь, вон где, на восток,
Словно светится зарница...
Чай, небесная светлица... - - Это терем царь-девицы,
Нашей будущей царицы, —
Горбунок ему кричит.
- По ночам здесь солнце спит,
А полуденной порою
Месяц входит для покою. - Подъезжают, у ворот
Из столбов хрустальный свод.
На верхушках три звезды,
Вокруг терема сады.
Птицы райские живут,
Песни царские поют. - Вот конёк во двор въезжает,
Наш Иван с него слезает,
В терем к месяцу идёт
И такую речь ведёт:
- Здравствуй, Месяц Месяцович!
Я — Иванушка Петрович. - - Сядь, Иванушка Петрович, —
Молвил Месяц Месяцович, —
Как попал ты в этот край, —
Всё скажи мне, не утай. - - Я с земли пришёл землянской,
Из страны ведь христианской, —
Говорит, садясь, Иван, —
Переехал окиян
С порученьем от царицы —
В светлый терем поклониться. - - Ах, Иванушка Петрович! —
Молвил Месяц Месяцович, —
А уж мы как горевали,
Что царевну потеряли...
Что, здорова ли она?
Не грустна ли, не больна? - - Всем бы, кажется, красотка,
Да у ней, кажись, сухотка,
Ну, как спичка, слышь, тонка,
Чай, в обхват-то три вершка!
Царь, слышь, женится на ней. -
Месяц вскрикнул: - Ах, злодей!
Да стою я крепко в том —
Просидит он женихом! - - Есть ещё к тебе прошенье,
То о китовом прощенье...
Он, бедняк, меня прошал,
Чтобы я тебя спрошал:
Скоро ль кончится мученье?
Чем сыскать ему прощенье? - - Он за то несёт мученье,
Что без божия веленья
Проглотил среди морей
Три десятка кораблей.
Если даст он им свободу,
Снимет бог с него невзгоду. - На другой день наш Иван
Вновь пришёл на окиян.
- Что, отцы, моё прошенье?
Получу ль когда прощенье?
- Погоди ты, рыба-кит! —
Тут конёк ему кричит. - Вот в село он прибегает,
Мужиков к себе сзывает:
Убирайся вмиг отсюда,
Здесь тотчас случится чудо:
Море сильно закипит,
Повернётся рыба-кит... - Тут крестьяне и миряне,
Православны христиане,
Все телеги собирали,
В них, не мешкая, поклали
Всё, что было живота,
И оставили кита. - А конёк киту кричит:
- Чудо-юдо рыба-кит!
Проглотил ты средь морей
Три десятка кораблей.
Если дашь ты им свободу,
Снимет бог с тебя невзгоду. - Чудо-кит зашевелился,
Словно холм поворотился,
Начал море волновать
И из челюстей бросать
Корабли за кораблями
С парусами и гребцами. - Волны моря заклубились,
Корабли из глаз сокрылись.
Чудо-юдо рыба-кит
Громким голосом кричит:
- Чем вам, други, услужить?
Чем за службу наградить? - Говорит ему Иван:
- Лучше перстень нам достань.
- Отыщу я до зарницы
Перстень красной царь-девицы, —
Кит Ивану отвечал
И, как ключ, на дно упал. - Тихо море-окиян,
На песке сидит Иван,
Ждёт кита из синя моря
И мурлыкает от горя.
Повалившись на песок,
Дремлет верный горбунок. - А уж солнышко-то село,
И... тут море закипело,
Появился чудо-кит
И к Ивану говорит:
- За твоё благодеянье
Я исполнил обещанье. -
С этим словом сундучок
Брякнул плотно на песок. - - Ну, спасибо, рыба-кит! —
Горбунок конёк кричит. —
Что ж, хозяин, одевайся,
В путь-дорожку отправляйся,
Помни, завтра минет срок,
А обратный путь далёк. - Стал четвёртый день зориться.
Наш Иван уже в столице.
Царь с крыльца к нему бежит.
- Что кольцо моё? — кричит.
Тут Иван с конька слезает
И преважно отвечает:
- Сундучишко мал хоть на вид,
Да и дьявола задавит. - Царь тотчас стрельцов позвал
И немедля приказал
Сундучок отнесть в светлицу,
Сам пошёл по царь-девицу.
- Перстень твой, душа, найдён, —
Сладкогласно молвил он. - - И теперь, - примолвил снова,
Нет препятства никакого
Завтра утром, светик мой,
Обвенчаться мне с тобой.
- Знаю, знаю! Но, признаться,
Нам нельзя еще венчаться. - - Отчего же, светик мой?
Я люблю тебя душой,
Мне, прости ты мою смелость,
Страх жениться захотелось! - Не пойду я за седого, -
Царь-девица молвит снова. -
Стань, как прежде, молодец,
Я тотчас же под венец!
Должен челядь ты заставить
Три котла больших поставить
И костры под них сложить.
Первый надобно налить
До краёв водой студёной,
А второй — водой варёной,
А последний — молоком,
Вскипятя его ключом...
Ты побудь в воде варёной,
А потом еще в студёной,
И скажу тебе, отец,
Будешь знатный молодец! - Царь не вымолвил ни слова,
Крикнул тотчас стремяннова.
- Завтра я хочу заставить
На дворе котлы поставить...
Ты же должен постараться
Пробы ради искупаться. - - Что, Иванушка, не весел?
Что головушку повесил? —
Говорит ему конёк, —
Чай, наш старый женишок
Снова выкинул затею? - Пал Иван к коньку на шею:
Царь вконец меня сбывает,
Сам подумай, заставляет
Искупаться мне в котлах,
В молоке и в двух водах...
Молоко, слышь, кипяток! - Говорит ему конёк:
- Вот уж служба так уж служба,
Тут нужна вся моя дружба. - На другой день, утром рано,
Разбудил конёк Ивана:
Тут Ванюша почесался,
Потянулся и поднялся,
Помолился на забор
И пошел к царю во двор. - Там котлы уже кипели;
Подле них рядком сидели
Кучера и повара
И служители двора;
Дров усердно прибавляли,
Об Иване толковали. - Вот и двери растворились,
Царь с царицей появились. - - Ну, Ванюша, раздевайся
И в котлах, брат, покупайся! —
Царь Ивану закричал.
Тут Иван одёжу снял... - Вот Иван к котлам поднялся,
Глянул в них — и зачесался.
- Исполняй-ка, брат, что должно! -
Говорит Иван: - Не можно ль,
Ваша милость, приказать
Горбунка ко мне послать.
Я впоследни б с ним простился... -
Царь, подумав, согласился. - Тут слуга конька приводит
И к сторонке сам отходит.
Вот конёк хвостом махнул,
В те котлы мордой макнул,
На Ивана дважды прыснул,
Громким посвистом присвистнул. - На конька Иван взглянул
И в котёл тотчас нырнул. - Тут в другой, там в третий тоже,
- И такой он стал пригожий,
Что ни в сказке не сказать,
Ни пером не написать!
- Эко диво! — все кричали. —
Мы и слыхом не слыхали,
Чтобы так похорошеть! - Царь велел себя раздеть,
- Два раза перекрестился,
Бух в котёл — и там сварился! - Царь-девица тут встаёт,
Знак к молчанью подаёт,
Покрывало поднимает
И к прислужникам вещает:
- Царь велел вам долго жить!
Я хочу царицей быть. - - Люба ль я вам? Отвечайте!
Если люба, то признайте
Володетелем всего
И супруга моего! -
Тут царица замолчала,
На Ивана показала. - - Люба, люба! — все кричат. —
За тебя хоть в самый ад!
Твоего ради талана
Признаём царём Ивана! -
Царь царицу тут берёт,
В церковь божию ведёт,
И с невестой молодою
Он обходит вкруг налою. - Пушки с крепости палят,
В трубы кованы трубят;
И, напившися, народ
Что есть мочушки дерёт:
- Здравствуй, царь наш со царицей,
С распрекрасной царь-девицей! - Во дворце же пир горой:
Вина льются там рекой.
Сердцу любо! Я там был,
Мёд, вино и пиво пил,
По усам хоть и бежало,
В рот ни капли не попало. - Конец
Редактор: Т. Семибратова
Художественный редактор: А. Морозов
Студия "Диафильм", 1966 г.
Москва, Центр, Старосадский пер., д. № 7
Д-73-66
Цветной
