ИВАН НИКОЛАЕВИЧ КРАМСКОЙ
(1837—1887)
В один из последних дней 1872 г. посетители, заполнившие залы только что открывшейся в Петербурге второй передвижной выставки, неизменно останавливались перед большим полотном художника И. Н. Крамского «Христос в пустыне» (ныне в ГТГ1). В мрачный, дикий ландшафт каменистой пустыни словно вросла неподвижная фигура сидящего человека. Зрители были захвачены эмоциональной выразительностью и монументальным величием образа. Многие из них правильно поняли замысел художника: не простую иллюстрацию к евангельскому эпизоду видели они перед собой, а картину-символ, воплотившую проблему выбора жизненного пути, вставшую перед честными русскими людьми в 70-х гг. XIX в. Жертвовать ли собой ради борьбы за справедливость, за высшие идеалы, или поддаться чувству самосохранения, замкнуться в личном благополучии?
Вся жизнь и творчество Крамского — ответ на этот вопрос. Художник большого творческого темперамента, глубокий и оригинальный мыслитель, он всегда боролся за передовое реалистическое искусство, за его идейность и демократическую содержательность. В 1863 г. именно он был инициатором «бунта 14-ти», когда лучшие ученики Академии художеств отказались писать программные выпускные работы на надуманные, лишенные социального содержания мифологические темы и организовали своеобразную коммуну — Артель художников. С 1870 г. Крамской — учредитель и идейный вождь Товарищества передвижных художественных выставок, страстный пропагандист реализма в искусстве.
И. Н. Крамской. Христос в пустыне
1872. Холст, масло
Государственная Третьяковская галерея. Москва.
Не только в таких монументальных полотнах, как «Христос в пустыне», отразились неустанные поиски художником идеала гражданственности и демократичности. Может быть, в еще большей мере воплощены они во многих портретах современников, написанных Крамским в 60—70-е гг. Интеллигент-разночинец, идущий нелегким путем жизненных испытаний, внимательно и требовательно всматривающийся в окружающий мир, — таким предстает художник в «Автопортрете» (1867, ГТГ). Это не просто портрет, а портрет-обобщение, в котором через индивидуальное, присущее, казалось бы, только модели, передано нечто всеобщее, закономерное, характерное для всех лучших людей эпохи. Тот же удивительный сплав психологически неповторимого и типичного для своего времени в портретах Л. Н. Толстого (1873) и Н. А. Некрасова (1877; оба — ГТГ).
И. Н. Крамской. Портрет Л. Н. Толстого
1873. Холст, масло
Государственная Третьяковская галерея. Москва.
Особое место в портретном творчестве Крамского занимают образы крестьян. Не темных, задавленных нуждой людей изображает он, а знающего себе цену, готового постоять за себя «Полесовщика» (1874, ГТГ) или обаятельного в своем мудром лукавстве Мину Моисеева (1882, ГРМ2; этюд к картине «Крестьянин с уздечкой», 1883, Государственный музей русского искусства, Киев).
В 80-е гг. художник создает несколько интересных работ, раскрывающих новые стороны его дарования: «Лунная ночь» (1880), «Неизвестная» (1883), «Неутешное горе» (1884; все в ГТГ).
И. Н. Крамской. Неизвестная
1883. Холст, масло
Государственная Третьяковская галерея. Москва.
И. Н. Крамской приветствовал все новое и передовое, что появлялось в русском искусстве 70—80-х гг. «Искусство обширно и неисчерпаемо. С каждым новым поколением открываются новые горизонты и новые пути», — писал он. Жизнь и творчество «рыцаря реализма» оставили глубочайший след в душе современников. «Русским гражданином» назвал его И. Е. Репин, продолжатель лучших традиций искусства Крамского.
